Перевод с английского отрывка из воспоминаний Виктора Азарьевича Краминского, относящихся к периоду его жизни 1916-1918 гг. На момент описываемых событий ему было 24 года. В Россию он не вернулся, остался за рубежом. Его младший брат Михаил был известным ленинградским реставратором, участвовал в реставрации Елагина дворца.
Текст воспоминаний предоставлен А. Г. Четвериковой. Перевод Е. В. Смирновой.

В Петрограде все было очень плохо. Еды почти не было и ситуация была ужасная. Вдобавок ко всем бедам мы получили письмо от отца, которое доставил солдат, вернувшийся в Россию через Швейцарию.

Как мой отец нашел его, остается загадкой (А. Краминский, инженер-электрик, был отпущен в Щвейцарию для лечения от туберкулеза). Это была открытка и солдат сам принес ее нам.

Он сказал: "Я видел вашего отца, он очень болен. Он в Локарно (итальянская часть Швейцарии). И, как вы поймете из открытки, он хочет, чтоб один из его сыновей добрался до него любыми правдами и неправдами."

Мой младший брат несомненно не подходил для такого рода предприятия (Михаил Азарьевич Карминский - будущий известный ленинградский реставратор). Мой старший брат был женат и жил отдельно. И ему нужно было заботиться о жене и ребенке.

Я сказал: "Давайте бросим жребий". И, будучи "везунчиком", вытащил его. В любом случае, я все-равно бы поехал, потому что, как я уже объяснил, ни один из братьев не подходил для этого дела.

31 декабря 1918 года я получил что-то вроде паспорта от швейцарских властей. В нем было написано следующее (в переводе): "СЕРТИФИКАТ. Настоящим швейцарское посольство удостоверяет, что предъявитель сего документа, чье фото прилагается, является Российским гражданином, господином Виктором Азарьевичем Краминским, рождения 28 июня (с.с.) 1894 года. Мистер Краминский направляется в Швейцарию, чтобы навестить своего отца, который тяжело болен и проживает в Локарно. Швейцарское посольство дает разрешение на месячное пребывание в Швейцарии. Петроград 31 декабря 1918".

Этот документ я получил в 10 часов утра и бросился домой. Мои сестры дали мне горсть сахара, который они собрали для моей поездки. Моя мать испекла мне несколько лепешек - это была смесь из соломы и была не очень пригодна для еды.

С благословения моей матери я ушел и не знал, когда я увижу их снова. Да, я забыл упомянуть, что я взял с собой бидончик - как бы я иду в поисках молока. Русско-финская граница была не очень далеко, 15 или 16 км от Ленинграда. Но она очень строго охранялась, поэтому я пошел на север.

В основном я шел вечером и ночью. У меня был компас и электрический фонарик. На мне было пальто отца, подбитое норкой и с воротником из камчатского бобра. В этом пальто мне было тепло. И на мне были высокие ботинки. Я нес чемоданчик, который обычно используют для документов. Там у меня была бритва, зубная щетка, нижнее белье и пара пачек сигарет. Мне думается, это все, что у меня было.

Поскольку я шел по ночам, а ночи зимой длинные, я продвигался быстро. Когда светало, я зарывался в снег и спал. Так повторялось четыре дня и ночи.

Однажды ночью я вдруг был окружен иностранно выглядевшими солдатами, и я понял, что я в Финляндии. Они были скорее сердиты ко мне. Они подняли свои винтовки, хотели поставить меня к дереву и показывали, что хотят меня застрелить. Я сказал: "Я прошу увидеться с офицером". Они не могли понять меня, я не понимал их. Финский - ужасный язык, очень немногие его понимают, кроме финнов.

В итоге офицер появился и сказал: "Что за базар тут происходит?". Я показал мой документ. "Швейцарская дипмиссия в России? -спросил он. - Вы - курьер ?". Я сказал "Да". Те же солдаты, которые обращались со мной так грубо, были даны мне в охрану. Каждый русский и каждый, пришедший из России, должны были быть обработаны от вшей и такая станция находилась в Териоках, которые всего 30 км от Ленинграда, на море. В ясные дни оттуда видны шпили и колокольни Ленинградских церквей.

На следующее утро, когда я прибыл на обработочную станцию, я был поручен очень серьезно выглядевшей финско-шведской медсестре. Мне предоставили место и койку и все. Я спросил ее: "Как долго мне здесь оставаться ?". И она сказала: "Две недели". - "Могу я уйти несколько раньше? Вот мои документы. Это очень важно, чтоб я смог". - "Нет, Вы не можете".

Там был охранник с винтовкой в руках. Я дал ему знак, что хочу поговорить с ним. Когда я покидал мою семью, я забрал всю иностранную валюту и чеки. Это была достаточно существенная сумма, достаточная для поездки. Мой старший брат также дал мне доверенность для Шведского Кредитного Акционерного банка, где у моего отца был счет. Таким образом, обладая всем этим, я мало был финансово обеспокоен. У меня были некоторые финские деньги, но остальное в чеках, которые я мог обналичить только в Швеции.

Была поздняя ночь, но я не мог спать и стал разговаривать с солдатом, который говорил по-русски.
Я спросил: "Можешь ты меня вывести из этого ужасного места ?".
Он сказал: "Сколько ты мне дашь ?".
- "Я не знаю, сколько ты хочешь?".
- "Триста марок".
- "Это жестко".
- "Хорошо, оставайся здесь, ты ничего не заплатишь и выйдешь через две недели".
Я ответил: "Смотри , я заплачу. что ты спрашиваешь".
Тогда он сказал: "Завтра ночью я буду с санками и лошадью и отвезу тебя на станцию, но не забудь деньги".

Следующей ночью я захватил мой чемоданчик и сел в сани. Лошадь бежала резво и мы проехали несколько километров, когда какая-то собака стала играть перед лошадью, она отпрянула и сломала ось. Солдат достал револьвер и выстрелил в собаку, которая убежала. Мне он сказал: "Теперь я не могу отвезти тебя на станцию, это около десяти километров, тебе придется идти". - "Хорошо - сказал я - я дам тебе половину суммы, о которой мы договаривались". - "Нет, ты дашь мне всю" - и он начал поигрывать своим револьвером. Я расстался с тремястами марками и пошел пешком к станции Териоки. Теперь это часть России и называется Зеленогорск.

В мирное время до революции русские отправлялись в Финляндию и снимали там дачи в очень приятной лесной местности. В общем, я добрался до станции и узнал, к моему раздражению, что следующий поезд в Гельсингфорс (теперь Хельсинки) будет только в 11 утра. Из Гельсингфорса я поехал в Або (Турку), как велел мне швейцарский консул в Петрограде. Там я встретился со швейцарским консулом, который, проверив мои документы, выдал мне специальный паспорт для поездки в Швейцарию.

/ ©  В. А. Краминский,
©  перевод Е. В. Смирновой специально для terijoki.spb.ru,
©  публикация terijoki.spb.ru, 02.02.2017 г.

Последние комментарии: